Ещё в марте 1941 года Гитлер объявил, что войну против России «не следует вести по законам рыцарства». Нацист­ский фюрер утверждал: «Это прежде всего борьба идеологий и рас, поэтому её необходимо вести с беспрецедентной не­умолимой жестокостью. Все офицеры должны освобо­диться от устаревших взглядов… Комиссары являются носителями идео­логии, прямо противоположной национал-социализму, поэтому их необхо­димо ликвидировать. Немецких солдат, виновных в нарушении междуна­родного закона… оправдают. России не участвует в Гаагской конвенции, поэтому на неё положения конвенции не распространяются».

В четвёртом часу утра 22 июня житель Киева, Минска, Одессы, Севастополя, Каунаса и многих других советских городов проснулись от грохота разрывов и воя сирен. Бомбы обрушились на аэродромы, узловые ж/д станции, военные го­родки, штабы, склады боеприпасов, горючего и во­инского снаряжения. Пограничные заставы, строившиеся укрепления, во­енные объекты вдоль всей западной границы СССР подверглись массирован­ному артиллерийскому огню.

Советские вооруженные силы не смогли отразить первый натиск врага – нападение оказалось внезапным. Войска при­граничных округов были разбро­саны на обширной территории, находились далеко от границы: в Западном Особом военном округе – до 100-300 км, в Киевском – до 400-600. Каждая ди­визия первой линии должна была оборонять фронт шириной 25-50 км, то­гда как военная наука считала, что полоса обороны дивизии не должна пре­вышать 8-12 км. Планы обо­роны границы не были доведены даже до армей­ских штабов, не говоря уже о корпусах и дивизиях.

Только поздно ночью 21 июня нарком обороны маршал С.К.Тимошенко и начальник Генштаба генерал армии Г.К.Жуков передали в западные военные округа директивы, которые предупреждали о возможности немецкого на­падения 22-23 июня. Директива была совершенно не реальной: требо­валось за несколько часов рассредоточить и замаскировать авиацию, в то время как большей частью самолёты находи­лись на лётном поле без боеприпасов и даже без горючего. К тому же в этой последней предвоенной директиве предписывалось: «Нападение может начаться с провокацион­ных действий. Задача наших войск – не поддаваться не на какие провокационные дейст­вия, могущие вызвать крупные осложнения». Не удивительно, что в первые часы войны пе­редовые части Красной Армии, атакованные немецкими вой­сками, лишь запрашивали командование, что делать.

Сербское княжество при Михаиле Обреновиче (1860–1868)
Создание Балканского союза. Второе правление Михаила Обреновича было важным периодом в политической истории Сербии второй половины XIX – начала XX в. Князь Михаил вернулся на родину уверенный в том, что только абсолютная твердая власть может сплотить и объединить сербов в борьбе против Турции. С начала своего правления и до 1866 г. осно ...

 «Смута».
В 1601–1602 гг. беглый монах московского Чудова монастыря Григорий Отрепьев появился в польских владениях на Украине, выдавая себя за царевича Дмитрия, сына Ивана Грозного, якобы спасшегося от убийц в Угличе. Самозванец обратился к польским магнатам и королю Польши Сигизмунду за помощью, «Расплатиться» за помощь он должен был некоторыми ...

Последствия Ливонской войны
В январе 1582 года в Яме - Запольском (недалеко от Пскова) было заключено десятилетнее перемирие с Речью Посполитой. По данному соглашению Россия отказывалась от Ливонии и белорусских земель, но ей возвращались некоторые пограничные русские земли, захваченные в ходе военных действий польским королём. Поражение русских войск в одновреме ...