Ставка советского Верховного Главнокомандования, разгадав замысел немецкого командования, приняла меры к отводу войск из-под угрозы окружения. Войска Юго-Западного фронта, охваченные противником с северо-востока и востока, с тяжелыми боями отступали за Дон к Сталинграду. Войска Южного фронта отходили из Донбасса к нижнему течению Дона, чтобы занять оборону по его левому берегу от Верхне-Курмоярской до Ростова. «Перед лицом превосходящего противника требовалось сохранить войска для организации обороны в более выгодных условиях. Для этого необходимо было выиграть время за счет потери пространства»[50].

Целесообразность рассматриваемого отступления с чисто военной точки зрения отмечали и бывшие противники, например К. Типпельскирх: «В начале июля Тимошенко отдал приказ, в котором указывал, что теперь хотя и важно нанести противнику тяжелые потери, но прежде всего необходимо избежать окружения». И дальше: « .новая тактика русских, конечно, больше способствовала сохранению их сил, чем попытка оборонять словно специально созданную для танков обширную открытую местность между реками Сев. Донец и Дон»[51]. Об этом же пишет в своей книге «Поход на Сталинград» и другой бывший гитлеровский генерал Ганс Дёрр.

На рассвете 23 июля в наступление перешла северная, а 25 июля и южная ударные группировки. Используя превосходство в силах и господство авиации в воздухе, враг прорвал оборону на правом фланге 62-й армии и к исходу дня 24 июля вышел к Дону в районе Голубинского. В результате до трех советских дивизий попали в окружение. Противнику также удалось потеснить войска правого фланга 64-й армии. Для войск Сталинградского фронта сложилась критическая обстановка. Оба фланга 62-й армии оказались глубоко охваченными врагом, а выход его к Дону создал реальную угрозу прорыва немецко-фашистских войск к Сталинграду.

В эти июльские дни советские воины проявили высокое мужество и отвагу. «В районе Клетской героический подвиг совершили 4 бронебойщика 33-й гвардейской стрелковой дивизии: П. Болото, Н. Алейников, Ф. Беликов и Г. Самойлов. Гвардейцы смело вступили в бой с 30 немецкими танками и 15 из них уничтожили. Враг не прошел через позицию героев. Не менее стойкое сопротивление он встретил и на многих других участках фронта»[52].

В целях восстановления положения командующий фронтом с разрешения Ставки ВГК ввел в сражение еще не закончившие формирование 1-ю (генерал-майор К. С. Москаленко) и 4-ю (генерал-майор В. Д. Крюченкин) танковые армии, которые совместно с 13-м танковым корпусом (генерал-майор Т. И. Танасчишин), приданным 62-й армии, получили задачу разгромить прорвавшуюся группировку врага. Однако контрудар танковых армий был организован поспешно и наносился разновременно, при слабой артиллерийской и авиационной поддержке и отсутствии прикрытия с воздуха. 1-я танковая армия перешла в наступление 27 июля, а 4-я танковая армия — на два дня позже. В ходе ожесточенных трехдневных боев они нанесли противнику большой урон и задержали его наступление. 13-й танковый корпус прорвался к окруженным войскам и при содействии 1-й танковой армии обеспечил их выход к основным силам 62-й армии. 30 июля противник был остановлен и на правом фланге 64-й армии, где контрудар нанесли 23-й танковый корпус (генерал-майор А. М. Хасин) и две стрелковые дивизии. Однако обстановка вновь осложнилась в связи с тем, что в это время немецко-фашистские войска прорвали оборону Южного фронта и устремились на Северный Кавказ.

28 июля 1942 года народный комиссар обороны И. В. Сталин обратился к Красной Армии с приказом № 227, в котором с суровой прямотой охарактеризовал создавшееся положение на фронтах Великой Отечественной войны, потребовал усилить сопротивление врагу и во что бы то ни стало остановить его наступление. «Предусматривались самые жесткие меры к тем, кто проявит в бою трусость и малодушие. Намечались практические меры по укреплению морально-боевого духа и дисциплины в войсках. «Пора кончать отступление, — отмечалось в приказе. — Ни шагу назад!» В этом лозунге воплощалась сущность приказа № 227. Командирам и политработникам, партийным и комсомольским организациям ставилась задача довести до сознания каждого воина требования этого приказа»[53].

Упорное сопротивление советских войск вынудило немецко-фашистское командование 31 июля повернуть с Кавказского направления на Сталинград 4-ю танковую армию (генерал-полковник Г. Гот). 2 августа ее передовые части подошли к Котельниковскому. В этой связи создалась прямая угроза прорыва противника к городу с юго-запада. Развернулись бои на юго-западных подступах к нему. Для укрепления обороны Сталинграда по решению командующего фронтом на южном фасе внешнего оборонительного обвода была развернута 57-я армия. В состав Сталинградского фронта передавалась 51-я армия (генерал-майор Т. К. Коломиец, с 7 октября — генерал-майор Н. И. Труфанов).

Компании 1915-1916 гг.
1915 год начался активизацией военных действий воюющих сторон. Символизируя появление новых зловещих средств ведения войны 19 января немецкие цеппелины начали совершать налеты на восточное побережье Англии. Несколько человек погибло в портах Норфолка, несколько бомб упало поблизости от королевского дома в Сендрингэме. 24 января у Догг ...

Эконом. и полит. кризис в Советской России 1920-1921 г НЭП
Экономический и социальный кризис конца 1920 начала 1921 г. Политика "военного коммунизма" привела экономику страны к полному развалу. С ее помощью не удалось преодолеть разруху, порожденную 4 годами участия России в первой мировой войне и усугубленную 3 годами гражданской войны. Население уменьшилось на 10,9 млн. человек. Во ...

Татарское иго и его последствия.
Русь не вошла в состав Золотой Орды, но практически над всей ее территорией установилась система татарского владычества. Население было обложено тяжелой данью, которую первоначально собирали баскаки. Постоянной угрозой стали татарские набеги, сопровождавшиеся опустошениями и уводом населения, как правило, квалифицированных ремесленников ...