Исторические материалы » Промысловая кооперация Алтая (1945-1960) » Социальная роль промысловой кооперации. Кадры промысловой кооперации. Условия труда и материальное положение членов промысловых артелей

Социальная роль промысловой кооперации. Кадры промысловой кооперации. Условия труда и материальное положение членов промысловых артелей
Страница 4

Как отмечалось на VIII пленуме крайкома ВКП(б) в июле 1950 г, в большинстве артелей подготовка кадров осуществлялась формально: «Выпущенные из обучения в швейных мастерских рабочие не знают, как правильно вшить рукав, воротник. В сапожных мастерских после окончания учебы мастера не умеют самостоятельно сшить простых сапог»[194]. Неудовлетворительная ситуация с подготовкой кадров сохранялась и в последующие годы. В 1950 г. план подготовки кадров был не выполнен, причём работа по обучению руководящих кадров отсутствовала вовсе[195].

В 1954 г. Барнаульская профтехшкола была переведена на 3х годичный курс обучения, количество учащихся в ней увеличили до 195 человек. Но расширение контингента учащихся слабо помогало артелям, в особенности – расположенным в сельской местности. Из 50 выпускников Барнаульской профтехшколы, направленных в сельские артели в 1956 г, половина в течение нескольких месяцев вернулась в город и устроилась на работу в государственные предприятия[196].

В мае 1954 г. на основании распоряжения Совета Министров РСФСР №1896 и постановления Роспромсовета №26 была организована профтехшкола в г. Рубцовске. Её целью была подготовка квалифицированных кадров мастеров-портных мужской и женской верхней одежды для обслуживания населения в районах освоения целинных и залежных земель. В 1957/58 учебном году здесь обучалось в 7 группах 176 человек. Школа размещалась в двух арендованных помещениях общей площадью 470 квадратных метров, из них для учебных целей можно было применить лишь 320 квадратных метров. Помещения не соответствовали элементарным нормам гигиены. Учебные занятия в школе проводились в 2 смены, начинаясь в 7 часов утра и заканчиваясь в 11 часов вечера. Школа не имела общежития, читальной комнаты, помещения для размещения книжного фонда, который не использовался, а хранился в подвале. Недостаток наглядных пособий резко снижал качество теоретической подготовки курсантов. Отсутствовал склад, помещение для занятий спортом. Разношёрстным был и педагогический коллектив школы. Директор школы, Щеголихин Ф.С., имел основное среднее образование, но пользовался доверием руководства, имея большой партийный стаж и опыт руководящей работы, из них более 20 лет – в образовании. Высшее образование имела только Скорнякова Е.В, молодой специалист – преподавательница истории, окончившая в 1957 г. Семипалатинский пединститут. Мастера производственного обучения имели только начальное образование, в преподавательской работе основывались на собственном практическом опыте. Завуч профтехшколы Коровкин работу фактически игнорировал: в группах отсутствовало расписание уроков, подготовка к квалификационным экзаменам была пущена на самотек. Учебные программы до инструкторов производственного обучения не доводились. Воспитательная работа среди учащихся проводилась на крайне низком уровне[197].

В Горно-Алтайске с 1956 г. осуществлял подготовку технологов швейного производства для промкооперации Горно-Алтайский технологический техникум. К концу 1950х гг. работа Рубцовской и Барнаульской профтехшкол не претерпела существенных изменений к лучшему. Ассортимент специальностей, по которым осуществлялась подготовка кадров, оставался крайне узким: специалисты по индивидуальному пошиву верхней одежды[198]. В работе профтехшкол не учитывалась появившаяся потребность в специалистах по ремонту сложной бытовой техники, автомобилей, часовых мастеров.

Основной причиной низкого качества руководства артелей было, на наш взгляд, отсутствие системы, связывающей уровень доходов руководителей с результатами хозяйственной деятельности артелей. Руководство артели не несло никакой материальной ответственности за экономические показатели её работы. В 1950 г. артель «Кызыл-Чалтон» Улаганского района (Горный Алтай) дала за год продукции всего лишь на 8 тыс. рублей, в то время как управленческий аппарат артели получил заработную плату на 10 тыс. рублей.[199]

Необходимо сказать, что в артелях всё же встречались инициативные, предприимчивые председатели, инженерно-технические работники, хотя были они достаточно редки. Например, Попов, руководитель бийской промартели «Молот», сообщал в марте 1951 г. 7-му собранию уполномоченных Бийского городского многопромсоюза: «Нашли мы в Песчанке противогазы и решили их купить совсем за дешевую сумму. Надо мной смеялись, что я завалил весь двор, но мы из этих противогазов получили полторы тонны алюминия, две с половиной тонны бронзы, тысячу штук ленты для артели им. Пушкина, 500 кг ваты и банки 55 тыс. штук, которые могут быть использованы как сырьё. Мы этими противогазами выполнили план на 700 тыс. рублей!».[200] Стоит вспомнить уже упоминавшихся ранее председателей бийских промартелей «Галхимкомбинат» Руднева и «Быт» Кобеца, технорука артели «Путь» (Горно-Алтайск) Суртаева. Но инициативный, добросовестный труд председателя вовсе не был гарантией получения высокой заработной платы. 23 мая 1946 года председатель президиума Барнаульского гормногопромсоюза Васькин сообщал в письме начальнику УПК при крайисполкоме Есину о ситуации, сложившейся в артелях «Красный Октябрь» и «Алтайский Скороход». Председателями здесь работали Скурихин и Злобин, имевшие стаж работы в промкооперации более 15 лет, ранее избиравшиеся председателями городского промсоюза. Возглавляемые ими артели неоднократно побеждали в соцсоревновании, получали переходящее знамя Барнаульского горкома ВКП(б). В мае 1946 года неожиданно были получены новые лимиты по заработной плате, в результате чего ставка председателя артели «Красный Октябрь» снизилась с 1 000 до 900 руб., а в артели «Алтайский Скороход» с 900 до 750 руб. Узнав о снижении зарплаты, Скурихин и Злобин подали заявления об увольнении. Президиум городского промсоюза считал Скурихина и Злобина способными к работе, и потому просил начальника УПК оставить им ставки на прежнем уровне. На письме Васькина осталась резолюция начальника УПК: «т. Филипченко. Надо представить на персональные оклады (Есин)»[201]. Судя по всему, резолюция Есина была выполнена: фамилия Скурихина в дальнейшем многократно встречается в документах фонда, он даже будет ещё раз избран председателем Барнаульского многопромсоюза. Показательно, что для удержания ценного человека в системе пришлось пойти на экстраординарные меры.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9