Исторические материалы » Промысловая кооперация Алтая (1945-1960) » Социальная роль промысловой кооперации. Кадры промысловой кооперации. Условия труда и материальное положение членов промысловых артелей

Социальная роль промысловой кооперации. Кадры промысловой кооперации. Условия труда и материальное положение членов промысловых артелей
Страница 6

Распространенной в послевоенные годы была практика задержки выплаты зарплаты членам артелей.[208] По остаточному принципу осуществлялось снабжение персонала артелей хлебом, (что признается в приведенной выше цитате). Другими словами, труд в промысловой артели не мог удовлетворить даже самые скромные потребности её членов, что и было причиной низкой трудовой дисциплины.

Но жителю села членство в промартели предоставляло некоторые преимущества по сравнению с членством в колхозе или ведением единоличного хозяйства. В колхозе требовалась выработка обязательного минимума трудодней. Членство в промартели не предполагало выработки обязательного минимума продукции, но позволяло иметь в пользовании приусадебный земельный участок и некоторое количество скота. В отличие от единоличного хозяйства, такой приусадебный участок избегал налогового пресса, так как облагался налогами и обязательными поставками государству по более скромным нормам. Этим и пользовались активно жители села, в особенности – в расположенных в таёжной местности артелях Леспромсоюза, куда глаз начальства заглядывал крайне редко. Здесь члены артелей заводили участки земли, в несколько раз превышавшие определённые уставом, держали по 2-3 коровы и мелкий скот. На работу в артель выходил, как правило, глава семьи. А 2-3 взрослых, трудоспособных сына, состоя членами артели, основные силы отдавали домашнему хозяйству, которое приносило таким семьям основной доход[209].

Низкий уровень заработной платы стимулировал членов артелей к поискам дополнительных источников доходов, в том числе таких, которые запрещались советским уголовным законодательством. А трудности в выполнении заданий по правилам, установленным властями, невозможность легальным путем получить большой заработок толкала руководителей артелей на сотрудничество с легальными и нелегальными частниками[210].

Наиболее распространенной формой такого сотрудничества была т.н. «работа на процентах» в сфере бытовых услуг. Вчерашний кустарь-частник устраивался в промартель парикмахером, фотографом, часовым мастерским и занимался своим привычным делом. Но теперь он не облагался по повышенной налоговой ставке, доходившей для частников до 75%, а перечислял часть выручки в кассу артели. Впрочем, и эта часть выручки была значительной. Так, в артели «Подъём» Павловского района фотографы в 1948 г. получали 30% валовой выручки, остальное перечисляли в кассу артели, в артели им Свердлова часовой мастер получал 60% от валовой выручки, в артели «Победа» часовой мастер получал 40% от выручки[211]. В барнаульской промартели «Фотообъединение» в течение нескольких послевоенных лет фотограф Го-Шан выполнял работу на дому, не приходуя полученные от клиентов деньги в кассу артели. В артели «Алтайский скороход» заведующий цехом Попов систематически выполнял заказы без квитанций, вырученные деньги присваивал. В помещении этого же цеха работал точильщик-частник, оказывавший услуги населению[212].

Другой формой использования частником-кустарем артелей была т.н. «работа под вывеской артели». Законодательство разрешало надомную форму организации труда в промартелях. Интерес артели состоял в том, что надомник брал на себя обязательство выполнения планового задания. Выполнив же работу для артели, он приступал к производству нелегальной продукции из собственного сырья, которую сбывал по своим каналам. Подобная практика была распространена в сельских промартелях, расположенных в окрестностях Барнаула. В той же артели «Победа» в 1950 г. из 7 рабочих-надомников 4 проживали не в районе кооперирования артели, 5 членов артели работали на своих собственных трикотажных машинах, 2 надомника не являлись членами артели. Доведенный план надомники не выполняли, но работали на себя. Формальное трудоустройство в артели позволяло им благополучно уклоняться от претензий со стороны районной фининспекции. Подобная ситуация в данном промсоюзе существовала в отдалённых производственных точках промартели «Искра».[213] Распространенности явления способствовали: слабость контроля со стороны руководства артелей и промсоюза в сельской местности, с другой стороны – близость городского рынка. Председатель президиума Барнаульского межрайонного многопромсоюза Буцко на собрании уполномоченных союза 16-17 марта 1948 г. осудил подобную практику, т.к. она давала возможность «развития нэпманов и набивать карманы за счёт артели»[214].

Распространенным явлением было содержание тяглового скота не в общих конюшнях, а на дворах членов артели. Так содержались, например, лошади в артели «Красная трудовая» Барнаульского межрайонного многопромсоюза, которая оказывала транспортные услуги населению. Возчики могли использовать лошадей в собственном домашнем хозяйстве и для получения дополнительных приработков. Естественно, что они были заинтересованы в хорошем уходе за лошадьми. Артель же экономила средства на содержании конюшни и персонала конюхов. Данная практика была осуждена президиумом многопромсоюза, председатель артели получила приказ перевести всех лошадей в общую конюшню[215].

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11