Константинополь с древними Афинами, слава коих возносится до небес. Так рассуждала императрица Евдокия, супруга сначала Константина Дука, а затем несчастного Романа Диогена, в посвящении этому последнему, приобщенному к сочинению самой Евдокии "Цветы фиалок". Сочинение это - ученый словарь, в котором рассматриваются античные боги, герои и мудрецы Греции, но отнюдь не св. угодники и не Отцы Церкви. Правда, подлинность "Цветов фиалок" остается спорной.

Уже в эпоху Македонской династии под влиянием внушений, исходивших от Фотия, ученые занятия в Константинополе получают широкое развитие, как то доказывает, между прочим, и литературная деятельность Льва VI Философа, а особенно его сына, Константина Багрянородного. Затем начиная с XI века в Константинополе, или, вернее, при императорском дворе, снова наблюдается подъем научного духа. Хотя, как государь, Константин Мономах и не представлял особенного значения, к образованности он относился чутко и приобрел великую заслугу тем, что насадил в византийской академии опять правоведение, философию и филологию. Душой этого движения был Михаил Пселл. Родившийся в 1018 г. и выросший в Византии, Михаил Пселл приобрел разительные для своего времени энциклопедические познания, при пяти императорах пользовался, будучи весьма ловким царедворцем, громадным уважением в государственном совете и воплощал в себе всю греческую ученость XI века. Он написал весьма ценное историческое сочинение, которое обнимает царствование греческих императоров с 976 по 1077 год. Прославленные биографии итальянцев первой поры Возрождения, не исключая даже Павла Иовия, представляются ничтожными по сравнению с аттической образованностью, красноречием, дальновидностью, наблюдательностью и государственною мудростью византийца Пселла. Никто из западных гуманистов не сумел бы создать столь тонких по психологии и обставленных такими глубокими философскими познаниями творений, каковы речи Пселла, посвященные воспоминаниям о его матери, о грамматике Никите и о трех выдающихся патриархах того времени - Михаиле Керулариа, Константине Лихуде и Иоанне Ксифилине.

Пселл стоял во главе византийской академии; император Константин Мономах предоставил ему пышный титул hypertimos'a и князя философов. Восторженное поклонение Платону, учение которого об идеях Пселлом в сущности и было опять пущено в обращение, и глубокие познания в древней литературе преисполняли "князя философов" глубочайшим почтением к Греции, хотя она давно уж была в пренебрежении. Из-за Кимона, Перикла, древних мудрецов и ораторов питал Пселл расположение и к современным афинянам и пелопоннесцам, ибо ради отцов следует почет воздавать и сыновьям, хотя бы последние и не обладали дарованиями первых.

Он оплакивал глубокую тьму, которая окутала некогда славившуюся своими знаниями Элладу, которая теперь - увы! - загромождалась лишь низверженными колоннами и обломками от древних ее храмов. Пселл искренне принял под свою защиту отчизну греков от предвзятых нападок византийцев и вызвал в их сознании истинное значение имени "эллинов".

Действительно, Эллада для византийских богословов, софистов и аристократов стала чем-то совершенно чуждым, ибо она не могла уже являться ареной деятельности ни для ученых, ни для государственных людей. В самом историческом труде Пселла имя Афин поминается всего однажды, без всякого касательства к современности. Он отмечает лишь вообще, что в его время Афины, Никомедия, Александрия, Финикия, Рим и даже Константинополь ни в какой научной области выдающегося значения не имеют. Наоборот, в письмах своих Пселл неоднократно поминает Афины. Так, однажды он пишет верховному судье Эллады и Пелопоннеса: "Сборщик податей в Афинах, едва ли подарив взглядом прославленную Грецию, уже клянет судьбу, словно попал к скифам. Правда, его более уже не тешат ни пестрая галерея, ни новая академия, ни даже Пирей, но зато перед ним открываются пестрые свойства афинян, причиняющие ему немало забот. Так как этот человек не поклоняется музам, подобно нам, то едва ли сумеет он уговорить Элладу вносить в казну подати. Убеди ты его с помощью слов, поступков или даже угроз, чтобы он не совсем уж презирал Грецию, а постарался бы лучше открыть кое-что и в ее пользу".

Эллада и Пелопоннес в то время состояли под властью верховного судьи (крита или дикаста), как это практиковалось во Фракии и Македонии. Обе фемы в XII в. объединены были даже и под властью одного стратега (претора или пропретора), ибо Пселл пишет как-то к Никифорицу, именуя его претором Эллады и Пелопоннеса.

Степан Разин
Степан Тимофеевич Разин, сын зажиточного казака Тимофея Разина, родился в 1630 году. Было у него два брата: Иван и Фрол. Отец Степана, Тимофей Разин был атаманом донских казаков. Есть предположение, что матерью Степана была молодая турчанка, которую захватил Тимофей в одном из своих походов. Дети научились от матери турецкому языку, лег ...

Современный этап российско-японских отношений. Отношения в период 90-х годов XX века
В 1991 году произошел распад СССР, Россия, став правопреемницей Советского Союза, получила в наследство неразрешенные проблемы советско-японских взаимоотношений. После прихода к власти Б.Н. Ельцина в 1991 году был окончательно сформирован и утвержден документ, где указывались основные подходы к спорным вопросам, - пятиэтапный план решен ...

Отечественная война 1812 года
12 июня 1812 г. армия Наполеона вторглась в пределы России. За два дня до этого французский посол в Петербурге вручил в российском министерстве иностранных дел ноту о разрыве дипломатических отношений и объявлении войны. Из трех возможных направлений наступления, которые рассматривал французский император, — на Петербург, Киев и Москву ...