Однако культурно-политическая и социально-экономическая самодостаточность арабского общества уже подтачивалась внутренними социально-политическими процессами и вовлечением в мировые экономические связи. Эти же процессы породили и развитие арабской региональной консолидации, еще слабо выраженной в Сирии, но более явственно проявившейся в Египте, где она обрела яркий антиосманский характер. Речь идет о провозглашении Али-беем независимого от Порты султаната, который, согласно мамлюкским политическим идеалам, был призван возродить доосманское мамлюкское государство. Именно Русско-турецкая война 1768-1774 гг. позволила Али-бею предпринять попытку отделиться от Османской империи.

По версии Лузиньяна, принадлежавшего к окружению Али-бея, поводом для отказа Али-бея от повиновения туркам послужил перехваченный им фирмам Порты, в котором содержалось основанное на доносе обвинение этого главы мамлюков в намерении присоединиться к России и приказ о его казни. Следовательно, мысль об установлении отношений с находившейся в войне с Турцией Россией витала в воздухе. Сам же Али-бей решился на этот шаг лишь после завоевания Аравии и спустя год после Чесменской победы, якобы, по совету своего полководца и зятя Мухаммеда Абу Захаба. Как пишет Лузиньян, Али-бей направил Орлову письмо с предложением заключить “вечный союз с Ея императорским величеством и противиться совокупно против их неприятеля, предлагал ему, графу Орлову, снабжать флот его и войско всякими съестными припасами и деньгами, если он будет иметь в них недостаток”31. Орлов немедленно отозвался на это послание, и так установились связи между Али-беем и А.Г. Орловым.

Русские архивные документы рисуют несколько иную картину, согласно которой инициатива установлений отношений исходила от российской стороны.

В конце августа 1769 г. когда эскадра Спиридова еще только достигла Зунда, маркиз Маруцци доносил из Венеции о том, что некий влиятельный египетский бей, воспользовавшись открытием русско-турецкой войны, сбросил с Египта турецкое иго, теперь он желает успеха нашим армиям в войне с Портой. “Он проявляет большую благосклонность к нашему Двору, - продолжал Маруцци, - и в Каире отмечают, что тот, кто ему приносит добрые вести о наших армиях, получает хороший презент”. Однако “существует проблема: он не христианин” (по-видимому, Маруцци думал, что это обстоятельство является препятствием для установления взаимоотношений и для христианки-императрицы, и для мусульманского бея, обязанного участвовать в войне, объявленной османским султаном). И тем не менее Маруцци советовал Н.И. Панину извлечь пользу из такого обстоятельства ради славы императрицы и ее империи. Он предлагал прозондировать склонности этого бея через посредничество одного из венецианских торговых домов в Египте32 В письме к П.А. Румянцеву, тогдашнему командующему Первой армией, Екатерина II, пересказывая сообщение Маруцци, интерпретировала его по-своему: “Еще имею известие, что некоторый бей египетский прислал в Венецию, дабы себе открыть сношения с нами”33. Этим сообщением, как и прочей оптимистической информацией императрица намеревалась побудить Румянцева к более активным действиям. Между тем, до сношений было еще далеко.

На свое августовское донесение Маруцци получил из Петербурга инструкции Н.И. Панина, побуждавшие подобное выяснение провести, и в новой депеше от апреля 1770 г. он сообщал, что направил верных людей к Али-бею, чтобы узнать о его намерениях. С этого времени имя Али-бея почти не сходит со страниц переписки Екатерины и Вольтера, живо обсуждавших успехи и неудачи главы Египта, а поверенный в делах в Венеции получил благодарение императрицы за рвение в службе. Три месяца спустя маркиз Маруцци доносил, что все еще не имеет известий от своих доверенных лиц и из-за большой деликатности дела не смеет предпринимать действия, рекомендованные Паниным.

В это время Али-бей, направивший свою армию в Аравию, предпринял шаги к установлению самостоятельных сношений со странами Европы; он прислал письмо главам Венецианской республики, в котором предлагал развивать взаимную торговлю, сообщая об установлении в Египте справедливого правления, устраняющего все препятствия для обмена34. Опасаясь обострить отношения с Османской империей, Венеция однако не спешила отвечать на послание и заняла выжидательную позицию.

Патриарх Никон.
В 1643 году, после кончины настоятеля, Никона избрали главой монастыря. вскоре, по велению царя Никон был переведён в Москву, и назначен игуменом Новоспасского монастыря. Молодой царь очень хорошо и доверительно относился к Никону, что не нравилось боярам. Но царь продолжал своё общение, и уже в 1649 году Никон был избран митрополитом Н ...

Отмена кормлений
При Иоанне грозном произошли значительные изменения в местном управлении. В 1555 – 1556 гг. были отменены кормления. Власть в уездах перешла от наместников-кормленщиков в руки выборных представителей местного дворянства – губных старост, а в тех уездах, где не было частных земель – к земским старостам, избираемым черносошными крестьянам ...

Походы Александра Македонского
Александру было всего 20 лет, когда он стал правителем Македонии. Македонии со всех сторон грозили опасности. На севере восстали фракийские племена, на юге покоренная Филиппом Греция готовилась вернуть себе былую свободу. Сперва Александр устремился на север. В нескольких сражениях он усмирил восставших фракийцев. Вслед за тем царь обра ...